Проект «Вятские сказки» фильмы объединяет жителей Кировской области вокруг идеи возрождения народной культуры. За восемь лет команда создала целый киносказочный мир, где мифы оживают на экране, а современные подростки становятся героями древних легенд. При поддержке ПФКИ было создано три фильма — «Цветок света», «Братья» и «Ворон. Возвращение». О том, как рождаются новые сюжеты, почему важна связь поколений и чему сказки учат зрителей сегодня, рассказала руководитель проекта.

— Расскажите, как изменились «Вятские сказки» с момента запуска до сегодняшнего дня?

— «Вятские сказки» я запустила в 2018 году после первого полнометражного фильма «День Красной Луны». Проект родился из моей работы с подростками: я преподавала им драматургию, режиссуру и актёрское мастерство, и съёмки стали для ребят увлечением и школой жизни. Тогда у меня не было ни профильного образования, ни опыта, ни специалистов — в нашем городе просто никто не снимал кино. Пришлось учиться всему самому: операторской работе, монтажу, написанию сценариев, костюмам — я стала человеком-оркестром. Для меня важно было дать детям прикоснуться к кинематографу и к своим корням. Меня давно интересует славянская мифология, а в школе её почти не преподают: дети лучше знают мифы других народов, чем свои. Поэтому я постепенно ввела в сценарии элементы мифологии и народного фольклора, стараясь показывать их не как «нечисть», а в том виде, каким эти существа представлялись в дохристианскую эпоху. Параллельно я стремилась показать красоту Кировской области: многие локации наших фильмов — труднодоступные и очень живописные уголки Вятки.

Поворотный момент наступил в 2022 году, когда мы получили грант. Это позволило нанять специалистов, обновить технику, построить деревянные локации и пошить костюмы — то есть перейти от самодеятельности к полноценной кинопроизводственной цепочке. Я продолжила образование: прошла курсы режиссуры монтажа и драматургии, и к съемкам «Братьев» подошла уже гораздо лучше подготовленной.

Особая гордость проекта — подростки, с которыми мы работаем. Это не просто массовка: они учатся дисциплине, помогают оператору и звукорежиссёру, изучают раскадровки и технические процессы, иногда подменяют специалистов. Для многих это открытие: кто-то понимает, что хочет связать жизнь с кино, кто-то остаётся с этим как с творческим хобби. Для меня «Вятские сказки» — не способ удовлетворить самолюбие, а пространство воспитания и профессионального роста через творчество.

— Одной из ваших задач было познакомить собственных детей, а также подростков вашего региона со славянской мифологией. Как вы думаете, удалось ли вам это сделать с помощью проектов? Есть ли отклики?

— Конечно, есть! Очень приятно наблюдать такие отзывы как, например, с новогодней постановки в Домt культуры: «Там использовали персонажа из ваших фильмов, о котором раньше никто не знал». Или пишет учительница: «Передайте огромное спасибо, потому что дети, посмотрев фильм, поставили сценку и решили добавить в неё сказочных существ. Они изучали материалы, сделали презентацию». Это невероятно трогательно.

Наши фильмы не энциклопедия, они мотивируют заглянуть глубже, пробуждают интерес к фольклору. В нашем Телеграм-канале есть зрители, которые благодаря фильмам узнали, что такое монтаж. Девочки делают эдиты, пишут фанфики, кто-то вдохновился и начал книгу. А сколько рисунков нам присылают! Недавно девушка прислала свою Сирену, написала: «Спасибо, я даже не знала, что у нас такое есть». Она увидела картину Васнецова, вдохновилась и создала свою работу. Когда видишь, что люди действительно вовлекаются, что даже взрослые начинают использовать в речи образы из фильмов, понимаешь — это работает. Я умею заражать и мотивировать, и это мой главный результат.

— Ваши фильмы связаны с фольклором и славянской мифологией. Было ли сложно найти баланс между древними сюжетами и интересами современных зрителей?

— Очень сложно. Современных детей фольклором увлечь трудно.Моя задача была показать ценности через сопереживание персонажам. И это было самое трудное, особенно когда действие разворачивается в декорациях Древней Руси. Баланс я нашла через любовные линии: это понятно всем. Вокруг них строился сюжет, и подросткам стало интересно.

Я долго наблюдала за интересами ребят и поняла, что любовь — это то, что цепляет, если она добрая и чистая. В кинотеатрах подростки буквально визжат от некоторых моментов.

— При поддержке ПФКИ вы сняли три фильма, но всего вы сняли уже семь. Как появляются идеи для следующих проектов?

— Идеи приходят неожиданно — из жизни, картин, фильмов. Порой прямо на улице, среди повседневности. Бывает, увижу картину — даже рама способна вдохновить на новый проект.

Фильм «Братья» родился из случайно услышанной фразы: «Я буду ждать тебя всю жизнь. А если понадобится — и потом». Я услышала это от парня на остановке, который общался со своей подругой, её смущённое лицо запомнилось навсегда. Эта фраза зацепила так глубоко, что я сказала себе: «Лена, я хочу такую историю». Так началось развитие сюжета. А «Ворон. Возвращение» стал продолжением первой части, хотя и самостоятельным фильмом. Наши зрители его очень ждали. Но по сценарию проект требовал серьёзного финансирования, и только когда оно появилось, стало возможным снять его.

— Меняется ли ваш подход к съёмкам от фильма к фильму?

— Обучение сильно влияет на качество работы. Например, после курса по монтажу я научилась лучше строить визуальный сторителлинг. Обучение драматургии дало понимание, как эмоционально «подключить» зрителя к персонажу. С каждым проектом опыт накапливается, появляется уверенность и внутренняя свобода.

— Реализация какого проекта оказалась для вас самой сложной?

— «Цветок света». Это был первый проект, на который выделили финансирование. Раньше я всё делала своими силами, а здесь пришлось перестроиться: искать специалистов, отчитываться. Я очень ответственный человек, всегда выполняю обещания, и это чувство ответственности тогда сильно давило. С «Братьями» было легче, а с «Вороном» — ещё проще: у нас уже был опыт, команда, понимание, как нанимать специалистов.

— Герои ваших фильмов очень разноплановые. Есть ли персонажи, которые ближе вам лично?

— Я и сценарист, и режиссёр, и монтажёр. Считается, что фильм создаётся трижды: при написании сценария, на съёмочной площадке и при монтаже. Я беру все эти этапы на себя, поэтому каждый персонаж для меня важен. В уста героев я часто вкладываю собственные слова. Поэтому они все близки мне, каждый отражает часть моей души. Выделить кого-то невозможно — это как потерять один из пяти пальцев.

— В ваших фильмах снимаются обычные подростки. Как вам удаётся работать с непрофессиональными актёрами, чтобы они выглядели в кадре естественно?

— Это требует большой подготовки. До съёмок уходит около полугода на обучение. Я бесплатно занимаюсь с детьми, обучаю их, и они отвечают искренним желанием работать.

Конечно, бывает непросто. Некоторые приходят с «короной» и считают себя звёздами. Тогда важно убрать это ощущение и научить дисциплине. В кино талант важен, но без дисциплины долго не протянешь. Работа с детьми сложная, но благодарная. Они открыты, искренни. Например, Максим, сыгравший главную роль в «Вороне», проживал эмоции героя целый год. Роль была настолько тяжёлой, что после съёмок он признался: пока не хочет сниматься вообще. Это доказывает, насколько глубоко дети проживают роли.

— Вы сами замечаете изменения в ваших учениках? Вы работаете с ними годами. Меняется ли их поведение, общение, отношение друг к другу и к вам?

— Да, и очень заметно. Особенно это проявляется на больших встречах. Вот, например, собираются 50 человек: 20 моих учеников и 30 новых. Мои встречают всех с уважением, теплом, улыбкой, обнимаются. А новые — напряжённые, замкнутые. Но уходят уже все 50 другими: открытыми, доброжелательными. Родители просят взять их детей именно потому, что знают, какой у нас подход. Это настоящая школа, не формальная, а жизненная. Я вижу, как дети меняются, становятся теплее, открытее. Я счастлива, что могу сеять в детях это тепло. Архетип матери у меня, наверное, очень сильный: мне важно приласкать и поддержать каждого. Им часто больше и не нужно.

— Как вы думаете, есть ли среди ребят такие, кто хотел бы профессионально учиться дальше в этой сфере?

— Это хороший вопрос. Приходят ребята очень разные, и я условно делю их на три категории. Первая — стопроцентные актёры. Но даже часть из них, попробовав себя на площадке в массовке или в главных ролях, понимает, что это не их путь. Для них важно было попробовать. Например, одна девочка сказала мне: «Елена Владимировна, как хорошо, что у меня была возможность пройти этот опыт. Теперь я точно знаю, что не хочу быть актрисой». Она выбрала путь драматурга. Другая решила стать режиссёром. А один мальчик поступил в Театральный институт имени Щукина — он действительно хотел быть актёром. Вторая категория — те, кто мечтал о славе, красных дорожках и наградах. Но столкнувшись с тяжёлой работой на съёмочной площадке, быстро понимают: «Нет, это не для меня». И третья — те, кто сразу воспринимает кино как хобби. Таких около 80%. Они понимают, что будут зарабатывать другой профессией, а кино станет способом самовыражения. Это помогает им раскрывать творческий потенциал и получать радость от процесса. И многие благодарят нас за такую возможность.

— Есть ли среди вашей команды те, кто работал с вами ещё до грантов?

— Да, у меня есть помощники, которые со мной с самого начала. Это мой сын, сыгравший Ворона, а также ребята, исполнившие роли Кота, Аники и Сирина. Я называю их своими «четырьмя мушкетёрами». Они помогают на всех этапах: от съёмок до работы с детьми. Некоторые из них снимаются с самого первого фильма, начиная ещё с детского возраста. Это люди, которые на протяжении десяти лет рядом. Позже к ним присоединились другие участники команды, сыгравшие роли Лесавки и Дрёмы. Они тоже стали частью коллектива. Все эти ребята — мои надёжные помощники, которые делятся опытом с молодыми актёрами.

— Во всех трёх проектах у вас была одна и та же команда или вы привлекали разных специалистов?

— Почти на 99% это одни и те же люди. У нас город маленький, специалистов мало, и найти кого-то нового непросто. Конечно, в больших городах есть больше возможностей, но и зарплаты другие.

— В одном из проектов вы создавали настольные игры по мотивам «Вятских сказок». Как их встретили юные зрители?

— Да. Мы раздавали их ребятам в лагерях, библиотеках, домах культуры, школах. Посмотреть фильм — это одно, а когда ребёнок может подержать в руках что-то связанное с историей, это вызывает особый интерес. Помню, как мы раздавали раскраски. В стоматологии одна девочка так просила подарить её, что плакала и обещала снова лечить зубы, лишь бы получить. После этого нам звонили и просили привезти ещё. Наши раскраски разошлись по детским кабинетам, парикмахерским, больницам. Даже врачи говорили: «Мы включаем детям ваши фильмы, они смотрят, а потом ещё и раскрашивают». Когда видишь такую отдачу, хочется делать больше.

— Ваши фильмы можно увидеть и онлайн, и на живых показах. Как зрители встречают ваши работы?

— Реакции потрясающие. На романтических сценах подростки в зале визжат, на драматических эпизодах люди достают платочки и плачут. Это очень трогает. Сравнить живой просмотр и онлайн невозможно. Например, у «Тайного озера» было 7 миллионов просмотров на YouTube, пока его не закрыли. Я уверена, что «Ворон» побил бы этот рекорд. Благодаря миллионам просмотров у нас сформировалась большая фан-база. В Телеграме и ВКонтакте ежедневно идёт общение: я отвечаю на вопросы, придумываю интерактивы, провожу рубрику «Вопрос-ответ». Этим летом мы провели лагерь, куда приехали 12 подростков из разных городов — отобранные из более чем 50 заявок. И это доказывает: люди любят наши фильмы и готовы ради них ехать за сотни километров.

Конечно, есть и критика. У нас своя аудитория — 30 тысяч подписчиков только во «ВКонтакте», плюс зрители из Испании, Португалии, других стран. Многие просят субтитры на иностранных языках. Всё это даёт огромную поддержку и мотивацию творить дальше.

— Есть ли у вас идеи для будущих проектов?

— Да, мы планируем снять следующий фильм, уже подали заявку и ждём результаты. Я ведь занимаюсь с детьми просветительской деятельностью: обучаю их, а практика для них — участие в съёмках. И это не только актёрская работа, но и опыт на площадке.

— Вы трижды становились победителем грантового конкурса ПФКИ.  Чтобы вы сказали тем, что только планирует подавать заявку в новой грядущей волне, которая начнется в октябре?

— Если вы уверены в своём проекте и знаете, что доведёте его до конца, — тогда вперёд! Очень многие не доводят начатое, потому что проект оказывается непродуманным. Поэтому я рекомендую тщательно продумывать всё заранее. Подготовка должна быть серьёзнее и объёмнее, чем сама реализация. Ведь как сани сколотишь, так и поедешь. Важно, чтобы после победы вас не сбила с пути ответственность, отчётность и всё, что идёт вместе с грантом. Нужно чётко понимать, что и как вы делаете. Так было у меня: когда я работала над «Цветком света», только ясное понимание всех шагов позволило справиться с этой ответственностью. Если бы проект был сделан наскоро, в хаосе, меня бы это сломило. Поэтому главное — быть уверенным в проекте. А ещё не бояться пробовать: даже если не получилось с первого раза, подавайте снова. Я сама подавала четыре года подряд, прежде чем выиграла!